«Международная конференция «Духовное наследие архимандрита Софрония (Сахарова) состоялась в Москве»
Москва, 26 октября, Благовест-инфо. Международная научно-богословская конференция «Духовное наследие архимандрита Софрония (Сахарова) и его значение в современном мире» состоялась 25 октября в Москве, в Доме русского зарубежья им. А.Солженицына. Конференция, в которой приняли участие представители разных городов России и гости из Великобритании, была приурочена к 120-летию со дня рождения о. Софрония (1896–1993) и посвящена жизни и творчеству этого выдающегося богослова, художника, ученика преподобного Силуана Афонского, основателя монастыря в Эссексе (Великобритания).
Как напомнила одна из организаторов конференции, исследователь трудов о. Софрония Ксения Ермишина, в 2016 году празднуется 1000-летие присутствия русских на Афоне и 300-летие присутствия Русской Церкви в Англии. «Отец Софроний принадлежит двум этим мирам: он подвизался на Афоне 20 лет, в 1947 г. вынужден был покинуть Святую гору и перебрался сначала во Францию, а в 1958 г. оказался в Англии и основал там первый православный монастырь», -- сказала она.
В начале конференции было зачитано приветствие председателя Отдела внешних церковных связей Московского патриархата митрополита Волоколамского Илариона, в котором он сообщает, что «познакомился и сблизился с о. Софронием в последние годы его жизни». «Первая встреча со старцем навсегда осталась в моей памяти: навстречу мне поднялся человек невысокого роста, очень худой, с немощным, старческим телом и светлым, живым, даже юношеским духом», – поделился воспоминаниями митрополит Иларион. Он также упомянул об особом значении бесед на духовные темы, которые обычно о. Софроний вел после богослужения, называя их «литургией после Литургии»; о рассказах старца о своем учителе – прп. Силуане Афонском. «Встреча с о. Софронием была для меня событием огромной важности. В его лице я увидел человека, который достиг того, что на святоотеческом языке называется «обожением»… Он был словно озарен, пропитан Фаворским светом», – написал далее митрополит и подчеркнул, что смысл человеческого существования о. Софроний видел в том, чтобы «найти в глубине своей души «свет славы Божией».
Первая часть форума была посвящена богословской тематике. Диакон Павел Сержантов, преподаватель ПСТГУ представил доклад «Ступени лествицы и три этапа духовной жизни у старца Софрония». Докладчик проанализировал наблюдения о. Софрония о закономерностях духовного восхождения: каждый человек на этом пути, согласно учению старца, переживает сначала «первую встречу – благодатное общение с Богом», потом – «опыт богооставленности («выпад из Света»), в который вкраплены посещения благодати», а затем – «возвращение благодати и непрестанное общение с Богом», которое выражается через аскетическое делание и передачу опыта другим. О. Павел связал эти три этапа с представлениями о лествице духовного восхождения, как она засвидетельствована в православной традиции.
Иеромонах Серафим (Альди; Оксфорд, Лондон) посвятил свой доклад софийной тематике в богословии о. Софрония. Он показал, что в этой части труды о. Софрония сильно переплетаются с софиологическим богословием прот. Сергия Булгакова. Докладчик полагает, что исследования о. Софрония можно назвать «онтологией взаимоотношений» – софийная тематика интересовала его с точки зрения «важнейших вопросов: что значит «быть человеком»? как мы выстраиваем свои взаимоотношения с Богом и с другими людьми?» Богословие о. Софрония – это целый комплекс самобытных представлений, опирающихся на святоотеческое наследие, точкой отсчета которого и одновременно центром является христология, подчеркнул о. Серафим.
«В нем было русское пламя христоцентричности», – сказала об о. Софронии философ, богослов и миссионер Татьяна Горичева, которая прислала из Парижа видеозапись своих воспоминаний о встречах и общении с о. Софронием в Англии. «О. Софроний поразил меня внутренней свободой, дерзновением, сильным творческим началом. При этом он был монах, живущий в совершенном послушании Богу. Поразительное сочетание старчества с почти детской искренностью!» – рассказывала Т. Горичева. Она также затронула тему влияния «серебряного века» русской культуры на формирование мировоззрения о. Софрония.
Преподаватель ПСТГУ Сергей Чурсанов завершил первую часть конференции докладом «Богословское служение архимандрита Софрония».
Вторая часть была посвящена проблемам творчества в православной традиции. Художник Ирина Старженецкая поделилась своими размышлениями в сообщении «Опыт работы художника с библейской темой: антиномии творчества». Художник Анна Кузнецова рассказала о замысле выставки «Цвет Адама», которая открылась в рамках конференции. В экспозиции представлены письма и автографы о. Софрония и его корреспондентов: матери Иоанны (Рейтлингер), архиепископа Василия (Кривошеина), композитора Арво Пярта и других, а также работы современных художников, иконописцев и фотографов.
Тему творчества продолжил народный артист России и Украины Валерий Ивченко , выступив с сообщением «Творчество и вдохновение как дар свыше: о. Софроний как духовный наставник для современного человека». Он представил также литературно-музыкальную композицию, в которой соединились произведение Арво Пярта «Плач Адама» и отрывки из «Поэмы об Адаме» прп. Силуана Афонского.
Руководитель сектора коммуникаций Санкт- Петербургской митрополии Наталья Родоманова рассказала об истории создания фильма «Письма в Россию», посвященного о. Софронию и судьбе его трудов в России. На конференции был продемонстрирован фрагмент этой картины (режиссер А. Алексеев, продюсер Н. Родоманова).
С докладами выступили также Ксения Ермишина и священник Георгий Белькинд.
Конференция завершилась презентацией книги монахини Гавриилы (Эссекс, Великобритания) «Искание совершенства в мире искусства. Творческий путь о. Софрония (Сахарова)» (М.: Дар, 2016). Книгу представила генеральный директор издательства «Дар» Нина Переслегина.
Юлия Зайцева
--------------------------------
Журнал "Россия и современный мир"/ № 3, 2016
В.Леонидов. "Посольство на Таганском холме". К истории создания Дома русского зарубежья им.А.Солженицына
«Выставка фотодокументов о судьбах приморских эмигрантов открылась во Владивостоке»
Приморская картинная галерея представляет уникальные фотодокументы из Парижа на только что открывшейся выставке «Оржер — замок русских». Имя экспозиции дал легендарный приют русской эмиграции в отдельно взятом городке во французских Альпах. Рив в начале ХХ века принял, по крайней мере 14 семей из Владивостока. Теперь их потомки возвращают на Родину память о близких.
Граф Мусин-Пушкин, похоже, доволен пространством. Благодаря его усилиям, филиал картинной галереи на Партизанском проспекте принимает выставку с приморским акцентом. 14 семей в лихие времена революций и войн перебрались из Владивостока во Францию. С последним пароходом уезжала с родителями и мама Андрея Андреевича. Ирина Гонорская, дочь боевого генерала, суженого встретит уже за границей. И свадьбу сыграет в маленькой России, в замке Оржер, где сформировалась самая крупная колония русских.
Андрей Мусин-Пушкин, инициатор выставки, Франция: «У нас была своя жизнь за высоким забором, мы ведь почти не общались с французами, говорили по-русски, жили по-русски».
Одновременно, в дортуарах замка жили от 80 до 100 человек. Были семьи и много холостяков, их первые французские документы теперь за стеклом, на стендах. Мужчины трудились на бумажной фабрике Рива, чье руководство и передало русским недостроенное шато. Молодежь иногда качалась на его воротах. Конечно, после занятий в школе или на военных курсах, открытых прямо в замке. Сюда на концерты приезжал Шаляпин. В гости захаживал Стравинский. Новые рассказы читал Бунин. Оржер шато де Рюс или замок русских — был для них уютным домом, все думали — временным.
Игорь Домнин, куратор проекта, заместитель директора Дома русского зарубежья им. Солженицына, г. Москва: «Первая волна эмиграции ведь в буквальном смысле жила на чемоданах, и каждый Новый год в Оржере встречали с надеждой вернуться».
Но многие здесь и остались. Прежде всего, старики. А молодежь с закрытием фабрики отправилась на поиски заработка и лучшей жизни. Замок Оржер, чей современный снимок украшает экспозицию, пустует с 70-х годов. А память в документах, фотографиях, личных бумагах, благодаря Дому русского зарубежья, путешествует теперь по городам, откуда родом их владельцы.
Ольга Батиевская, старший научный сотрудник Приморской картинной галереи: «Каждая такая встреча — большой праздник, граф Мусин-Пушкин привез уникальные документы, эксклюзив для нашей приморской галереи. Выставка продлится до 23 октября, и мы приглашаем всех её посетить!»
Интересен формат выставки. Она для настоящих искателей, умеющих и любящих вникать. Например, Андрей Андреевич предлагает угадать, где на одном из снимков он сам.
Конец 40-х. Солнечный мальчик встречал в тот день очередных знаменитостей русской эмиграции. А мечтал поскорее сбежать в замковый парк и покачаться на кованых воротах Оржера.
Статья В.Леонидова «Хмелита – град Китеж. Грибоедов, Мюрат, Солженицын»
«…Один из существенных способов сохранить связь с прошлым – собирать письменные воспоминания старых людей, независимо от того, досталась ли им в жизни заметная историческая роль или рядовая. Всякий человек, кто долго жил, был непременно свидетелем или участником неповторимых событий, происшествий, обстоятельств и доносит до нас какую-то хоть частицу, а часто целые пласты – эмоционального воздуха эпохи. Языка, быта, людских наружностей и психологии». Так писал в 1983 году Солженицын, предваряя первую книгу из созданной им серии «Наше недавнее. Всероссийская мемуарная библиотека». Никто и представить не мог, что скоро начнется перестройка и необозримое наследие эмиграции хлынет на Родину. Хотя сам Александр Исаевич в самые непростые годы все равно сохранял веру, что обязательно вернется в Россию. Писатель большое значение придавал сохранению памяти российских изгнанников. Дважды, в 1974-м, сразу после высылки из СССР, и в 1977-м он обращался к эмиграции с призывом писать воспоминания и присылать их ему. Тогда то, что эти свидетельства когда-нибудь пригодятся в новой России, казалось в лучшем случае утопией, и мало кто мог представить, что это собрание воспоминаний станет основой научно-просветительного центра «Дом русского зарубежья имени Александра Солженицына».
Собирая мемуары, Александр Исаевич решил также начать их издательскую серию. Первой книгой в 1983 году стали записки Николая Владимировича Волкова-Муромцева «Юность. От Вязьмы до Феодосии. 1902–1920». Когда Солженицын прибыл в Лондон, Волков-Муромцев отправился к нему в отель и предложил свою рукопись воспоминаний. Она была совершенно не готова к изданию. Наталия Дмитриевна Солженицына взялась за приведение ее в порядок, и книга Волкова-Муромцева открыла серию «Всероссийской мемуарной библиотеки». Но книга, увидевшая свет в парижском издательстве YMCA-Press, в то время отечественному читателю была недоступна.
230 километров от Москвы по Минскому шоссе. С одной стороны – поворот на Вязьму, с другой – на Музей-заповедник «Хмелита». Место, где прошли детские годы Грибоедова и где сегодня стараниями замечательного подвижника, реставратора, ученика великого Барановского Виктора Кулакова во времена застоя был создан музей-усадьба автора «Горя от ума».
Долгие годы после революции и Гражданской войны имение пребывало в запустении. Ко времени, когда за ее восстановление взялся Кулаков в конце 1960-х, от нее оставались лишь сгоревшие стены.
А ведь когда-то это была одна из самых известных усадеб Смоленской губернии. После Алексея Федоровича Грибоедова, послужившего прототипом Фамусова, имение переходило из рук в руки, пока его не приобрел сподвижник Столыпина Петр Александрович Гейден. К слову, вызывавший бурную ненависть у Ленина.
В усадьбе Гейдена «Хмелита» и вырос его внук, Николай Владимирович Волков-Муромцев. Там прошло благословенное детство, оттуда он перебрался в большевистскую Москву, где его чуть не расстреляли на Лубянке. Дальше был Юг, участие в Добровольческой армии и эмиграция в Англию. Окончил географический факультет Кембриджа, воевал с нацистами, а на старости лет обосновался в Кентском графстве, где создал свою ферму.
Воспоминания Николая Волкова-Муромцева – это ярко, сочно выписанная история его первых лет жизни в имении родителей, начала анархии во время Первой мировой, странствий по охваченной войной России, описание заключения в Лубянской и Бутырской тюрьмах, картины жизни в Крыму во времена Врангеля и горького жребия изгнаника в Турции. Воспоминания обрываются 1920 годом.
Порой просто поражаешься памяти мемуариста. Он рассказывает о старике Прокопе, водовозе, который еще помнил, как в Хмелиту в 1812 году вошел со своими гвардейцами Мюрат, о том, как мирный и спокойный ритм провинции постепенно подтачивала война, о мешочниках и дезертирах, заполонивших Россию. Четко, ясно выписаны месяцы, проведенные в большевистских тюрьмах, и портреты тех, кому так и не удалось выйти на волю, – офицеров, интеллигентов, дворян, расстрелянных за свое происхождение. Он пишет о товарищах по Белой армии, о разломе прежней жизни.
«От Вязьмы до Феодосии» кому-то могут напомнить «Доктора Живаго». Мощное полотно вздыбленной страны, бесконечное горе и в то же время непоколебимая уверенность автора в будущем России. Которая никогда не покидала Волкова-Муромцева, узнавшего в конце жизни, что его Хмелита, как град Китеж, снова воскресла.
Все права на материалы, находящиеся на сайте bfrz.ru, охраняются в соответствии с законодательством РФ, в том числе, об авторском праве и смежных правах. При любом использовании материалов и новостей сайта и сателлитных проектов, гиперссылка (hyperlink) на bfrz.ru обязательна.
